Без горячей воды (инфантилизм). Часть 9 — порно рассказ

Автор.

Мальчик тут же, по команде, начал бить ногами по столу.

— Тише-тише!» — засмеялся он, — «не трахайся так. Давайте сделаем это лучше.

Я подняла ноги навстречу Саше, как будто собиралась снова вытереть ему задницу.

— Ну что, Сашуля? — Ксения улыбнулась, — давай, поднимай ноги. Кто теперь поедет кататься на велосипеде?

Я помахала Ксюше рукой и легонько пощекотала мошонку Саши. Мальчик задрожал и тут же начал дергать ногами.

«Молодец, молодец, — сказал я, продолжая трогать за волосы голого мальчика, — давай крути педали еще быстрее, чтобы догнать Алешу». Он уже далеко уехал на своем велосипеде.

Помня, как Саше не нравилось во время купания, когда я трогала его за мошонку, я решила пощекотать его там и действительно заставила его сильнее трогать свои ноги.

«Вот и мне нравится экспериментировать с Сашиными яичками, — с улыбкой признался я Ксюше, — похоже, он нашел в себе самое щекотливое место.

«Сейчас ты кончишь», — засмеялась Ксиша, — «помнишь, Алиша со мной разобралась?».

«Думаешь, и мои теперь покинут самолет?», — спросил я со смехом, — «это было бы круто». Я просто хочу проверить твою теорию о щекотке Саши.

Я начала легонько водить пальцами за яичками Саши.

«Письмо — письмо — письмо», — сказал я мягко, — «Заведешь ли ты для нас фонтан, как маленький алиоша?».

«Не знаю, действует ли эта техника на детей постарше», — подумал я, продолжая трогать шарики восьмилетнего мальчика, — «но дразнить мальчика щекоткой — это очень здорово».

Пососав Сашу еще полминуты и ничего от него не добившись, я спустила его ноги вниз и потянулась к лежащему на столе тюбику с детским кремом.

«Сейчас мы намажем Сашуню кремом, чтобы у него была здоровая кожа между ног», — ласково сказала я мальчику.

Губы Саши обиженно преследовали ее губы — мальчик ужасно не любил, когда ему лгали, как в случае с ребенком.

«Сначала помажем животик», — улыбнулась я и начала мазать Сашу кремом чуть ниже пупка.

Я провел ладонью ниже и скользнул пальцами по лобку Саши.

«Как здесь гладко», — улыбнулась я и размазала белый крем во всех направлениях, — «Мне так приятно прикасаться к мальчику здесь».

Ксюша протянула руку и тоже коснулась Сашиного Лобо, заставив мальчика вздрогнуть.

«Да, такая нежная кожа, — улыбнулась она, — прямо как у наших пятимесячных детей».

«У Саши даже складочки есть, как у младенца», — добавила я, — «сейчас я сделаю его хорошим».

Я зачерпнула крем на пальцы и помазала локоны Саши. Однажды они кончили в изгиб его забавной киски.

— Ой, что я нашла в нашем малыше!» — смеялась я, ковыряя пальцем мальчишеский стручок, — «Сашин маленький стручок.

Ксюша тихонько хихикнула.

«Как я сразу покраснела, — улыбнулась я, — и когда ты перестанешь стесняться?».

Вспомнив, как Ксюша измазала моего малыша, я обвела указательным пальцем вокруг Сашиной писюльки.

— Мы прикрывали кисок со всех сторон. Итак, — сказал я, продолжая мазать себя кремом тонкой мальчишеской палочкой, — чего мы опять испугались?»

«Мне не нравится, когда трогают киску», — засмеялась Ксюша.

— Наберитесь терпения!», — сказал я, продолжая манипуляции с Сашиными каракулями.

Я специально делал все медленно, чтобы подольше помучить застенчивого мальчика.

— «Все!» — объявил я полминуты спустя, наконец-то потерев нелепый хоботок, которым заканчивалась палочка ребенка, и оставив ее в покое.

— А теперь, задница, — попросила Ксиша, — подними ноги.

Безрезультатно, приподняв голые ноги Саши, я выдавил каплю белого крема на указательный палец.

— Давай начнем прямо с дырки, — усмехнулся я.

Я дотронулась пальцем до смешного детского отверстия и несколько раз ткнула в него, как бы проверяя на прочность. У мальчика были такие испуганные глаза, что я на секунду замешкался, прежде чем засунуть палец.

— Чтобы лучше какать! Я повторял слова Ксюши, засовывая палец в дырочку Саши.

Я ожидал, что мальчик сразу же начнет вести себя неадекватно, но он молча выдержал. Покрутив пальцем в разные стороны, я вытащила его и, выдавив на ладонь побольше крема, размазала его по пухлым щечкам Саши — сначала левой, потом правой, не упуская возможности, как бы невзначай, коснуться пальцами мошонки малыша. Как я и ожидал, мальчик сразу же начал бить ногами.

— Кто лежит на спине и постукивает босыми ногами? — Я нежно повернулась к Саше, намазывая его розовую мошонку кремом: «Этот маленький мальчик?

Восьмилетний ребенок сильно покраснел и снова скорчил гримасу.

— Что беспокоит нашего Сашу? — Я продолжала дразнить Сашу, играя пальцами с его яичками, — Тебе не нравится, как няня размазывает крем у него между ног? Мы должны быть терпеливыми. Все дети так трутся.

«Особенно те, которые писают в штаны», — сквозь смех добавила Ксюша.

— Правильно, — кивнул я. — Мальчики, которые писают в трусики, должны быть особенно тщательно смазаны. Мы не хотим, чтобы у Сашеньки была опрелость после мокрых штанишек.

Я выдавила еще одну порцию крема на пальцы и снова начала тереть мошонку мальчика — только для того, чтобы подразнить восьмилетнего мальчика щекоткой.

«Только посмотрите, что он делает!» Ксюша засмеялась, кивнув на мелькающие в воздухе ноги Саши.

Помучив мальчика щекоткой еще полминуты, я спустил его ноги вниз.

— Вставай!», — сказал я Саше и помог ему подняться на стол.

‘Это так смешно, когда он стоит без трусиков’, — хихикнула Ксюша.

«Слушай, а ты можешь оставить все как есть?», — предложил я в шутку.

— И что? — Ксюша продолжала смеяться: «Ему уже два года?

«Да, два», — кивнул я.

У наших соседей есть двухлетний малыш, — говорит Ксюша, — так вот, летом он весь день ходит босиком.

И без того обиженное лицо Саши исказилось так сильно, что мне стало его жаль.

— «Я пошутила, пошутила», — улыбнулась я, доставая из сумки пару детских колготок, — «Сейчас я надену на тебя пару колготок. Но если ты их намочишь, я точно заставлю тебя остаться без трусиков.

— Обед! Лена громко позвала из кухни.

На обед был ячменный суп и гречневая каша с фрикадельками. Увидев, как Лена берет на руки своего малыша и завязывает на нем слюнявчик, я вспомнила, что тоже купила Саше слюнявчик. Я пошла в детскую за нагрудником для Саши, а когда вернулась, сразу посадила мальчика к себе на колени.

«Открой рот», — мягко сказала я Саше, начиная кормить его с ложечки.

Сначала мальчик был непослушным и отказывался класть в рот детскую ложку, но после того, как я пригрозила оставить его ребенком на другой день, он послушно начал есть.

— Какой хороший мальчик, — похвалил я Сашу, нанизывая на вилку очередной кусок отбивной, — открывай рот шире. Например. А теперь еще одна часть. Для мамы, для папы, для бабушки и дедушки.

Покормив Сашу первым и вторым, я дала ему яблочный сок — в стакане, как большой. У него не было никакого желания следовать за своей детской бутылочкой.

После ужина все пошли в детскую. Я ожидал, что Лена сразу уложит Алешу спать, но она все еще держала ребенка на руках. «Пора идти», — подумал я, глядя на часы. Но все же она продолжала стоять и болтать с Леной. Я не мог достаточно с ней разговаривать — столько всего накопилось за год. Наш разговор резко прервал громкий пук Алеши.

— ‘Так подозрительно пукает’, — сказала Ксюша.

«О, я совсем забыла», — поняла Лена, — «Я всегда обнимаю Алишу после еды над бассейном».

Лена быстро отделила ребенка и села с ним на диван, поставив тазик у его ног. Я с интересом наблюдал, как она пристегивает своего пятимесячного сына между ног.

«Итак, священник висит над бассейном», — улыбнулась Лена, поднимая голые ноги Алисии, — «теперь мы быстро направим туда наши дивизии».

Ребенок снова выскочил.

«Я научила Алишу после еды совершать большую прогулку, — объяснила Лена, — обычно она делает это минут пятнадцать, пока ест». Я просто разделась и держала бассейн, пока он не задрожал.

— Что, просто держать и ждать?» — спросил я.

«Ты можешь ускорить процесс», — улыбнулась Лена и повернулась к сестре: «Ксюша!». Не могли бы вы дать мне ватные палочки? И вот бутылка шампуня.

Ксюша принесла Лене прозрачную коробочку с маленькими палочками, обмотанными с двух концов ватой. Я предположил, что это она начала, но решил не спрашивать. Как я и ожидала, Лена развела шампунь на вате и стала мазать алишином дырочку в священнике. Пятилетние арахисы недовольно кривились и смешно перемазывались.

— Итак, — улыбнулась Лена. Казалось, он понимал, чего от него хотят.

Снова капнув на палочку шампуня, Лена стала ритмично тыкать в Алешину дырку.

— Сейчас мама поможет Алешеньке пукнуть, — ласково сказала Лена, трогая палочкой дырочку ребенка.

«Так зачем тебе эти палочки», — засмеялась я, — «а я думала, что ими только уши чистят».

«Палочки помогают, — улыбнулась Лена, — они помогают моей маме, когда нужно сделать алешеньку». Кстати, палочки с внутренней стороны не нужны. Часто бывает достаточно просто подразнить маленькое отверстие ребенка. Например. Во-первых, щекотка. И теперь он будет мягко покачиваться.

Я с улыбкой наблюдала за необычной процедурой, раздумывая, не попробовать ли ее позже на своем восьмилетнем ребенке.

— Что, это не работает для бурения? — ‘ — с улыбкой спросила Лена Сонишку и быстро углубила палку в Андрюшину дырку.

— И как долго вы собирались держать эту палку в ребенке в священнике? спросил я.

«Я возьму его сейчас, — сказала Лена, — только сначала покрутимся в разные стороны.»

«Видишь, Ленка, как малыш начал толкаться, — заметила Ксения, — сейчас обязательно наложит кучу».

— Тогда пора вытаскивать, — улыбнулась Лена и буквально выдернула тонкую палочку из руки Андриши.